Мстислав Баник: «Дія» – одно из самых безопасных приложений в мире

На этот раз мы получили ответ через час. А организационные вопросы решили чуть ли не в тот же день. Так работают в Минцифре, даже несмотря на достаточно насыщенный график.

Сам разговор с руководителем по развитию электронных услуг в Министерстве цифровой трансформации Украины Мстиславом Баником нас тоже приятно удивил. Поскольку получился достаточно откровенным.

Это интервью расскажет вам о подходах к безопасности в «Дія», замысле цифрового ленд-лиза для Украины, цифровизации для пенсионеров, бета-тестировании и появлении новых сервисов, а также о других возможностях и начинаниях самого известного приложения в государстве.

Мстислав, с первого дня полномасштабной войны в Украине ситуация как для власти в целом, так и для всех министерств Украины, вероятно, самая тяжелая за все годы независимости. Если рассматривать Министерство цифровой трансформации, какие главные вызовы для вас возникли с началом полномасштабной агрессии рф?

Мы молодое министерство, поэтому для нас не так сложно было перенастроиться на удаленную работу. Более того, перед этим был «учитель» – ковид. Активно начали работу уже 25 февраля. Сразу взялись за «єДокумент» и донаты на армию.

Тогда многие выезжали за границу, некоторые из них забыли или потеряли документы. Им нужно было подтверждать личность. «єДокумент» формировался на основе двух подходов.

Один из них – BankID. Банк хранит информацию о личности: серия и номер паспорта, ФИО, адрес проживания. Мы брали эти данные и формировали условный временный документ.

Второй – авторизация через NFC, когда ID-карта или заграничный биометрический паспорт прикладывается к смартфону. В этом случае брались данные паспорта.

Донаты на армию запустили быстро, всего за несколько дней, ведь мы понимали, что деньги нужны здесь и сейчас.

Затем сразу запустили телевидение и радио в «Дія». До войны мы о таких вещах даже не думали, ведь это определенно не государственные услуги.

Но после попадания ракеты в телебашню на Дорогожичах (ст. метро в Киеве. – Ред.) поняли, что у людей должен быть доступ к украинским новостям.

Кстати, потом мы даже транслировали Евровидение. Через «Дія» его тогда смотрели более миллиона человек.

Еще в ночь с 13 на 14 января 2022 года хакеры провели массированную атаку на правительственные сайты, под раздачу попала и «Дія». Злоумышленники тогда убеждали, что завладели персональными данными миллионов украинцев. Что это было – ИПСО в канун нового этапа российской агрессии? Насколько сегодня «Дія» защищена от хакеров?

Атаки были очень широкими. Они охватывали не только государственные сервисы, но и частный сектор, банки и т.д. Уже когда в феврале россия ворвалась, казалось, будто какой-то фальстарт был с их стороны.

Выстояли все, никаких данных выкрасть не удалось. Мы отражали кибератаки россии и усиливали киберустойчивость государства. 

Мстислав Баник: «Мы усиливали киберустойчивость государства». Фото: Минцифры

Основная цель врага была – подорвать доверие к властям фейками об уязвимости критической информационной инфраструктуры и «слив» данных украинцев.

В интернете постоянно появлялись объявления о продаже данных, якобы полученных во время кибератаки, произошедшей с 13 на 14 января. Среди них много объявлений касается продажи базы данных «Дія». Такие объявления имели целью не только запугать общество, но и дестабилизировать ситуацию в Украине, остановив работу государственного сектора. 

Те данные, которые когда-то продавались в интернете, походили на компиляцию данных с различных ресурсов: данные почтового сервиса, данные банковские и один неактуальный реестр Министерства внутренних дел.

Что касается безопасности «Дія» – хочу подчеркнуть, мы не храним данные на нашей стороне, потому что это не имеет смысла ни с точки зрения безопасности, ни с точки зрения задублированности. Данные в «Дія» подтягиваются из соответствующих государственных реестров.

У нас уже было два этапа Bug Bounty (конкурс, с помощью которого так называемые этичные хакеры могут получить признание и вознаграждение за нахождение ошибок в работе той или иной системы, приложения, программы. – Ред.)

С Bug Bounty нам помогал проект USAID «Кибербезопасность критически важной инфраструктуры Украины» – выделил 1 млн грн призового фонда. Нанимали американскую компанию Bugcrowd, специализирующуюся именно на киберзащите.

Деньги распределялись не за первое, второе, третье место, а за уровень уязвимости, который удалось обнаружить.

Много нашли?

Нет, в том-то и дело. Тогда не были найдены уязвимости, которые могли бы привести к утечке данных, но сообщество было недовольно. Мол, отобрали контролируемых специалистов, которые сказали, что «Дія» безопасна.

Поэтому в июле прошлого года мы решили запустить новый этап Bug Bounty, длившийся шесть месяцев. Этот этап тоже проводил Bugcrowd, но отличие заключалось в том, что он был открытый – каждый желающий мог обратиться в Bugcrowd. Взять доступы, копию «Дія» и ломать ее сколько угодно. Абсолютно каждый человек, кроме представителей россии, Ирана, конечно.

Этот этап Bug Bounty завершился в конце января. И всего было четыре существенных отчета. Два из них касались исключительно багов, когда крешилось приложение в тех или иных условиях. Еще два отчета касались API доступа к фейковой базе пользователей, которую мы специально сформировали для проведения хакатона.

Воспроизвести эти две уязвимости доступа к фейковой базе на нашей реальной среде невозможно, потому что у нас нет фейковой базы и такого состава пользователей.

Это все, что удалось найти в «Дія» за полгода. Поэтому мы уверены, что на январь, перед вторжением, у нас одно из самых безопасных приложений в мире.

Но все равно люди, которые не доверяют «Дія», говорят, что ею могут пользоваться мошенники. Квартиру, например, переписать. Можно кредит на кого-то взять. В качестве примера можно упомянуть историю, когда в июле прошлого года якобы через «Дія» на женщину в МФО оформили кредит…

Бумажный паспорт можно потерять, и он может начать жить собственной жизнью.

Если же вы потеряли телефон, даже если мошенник попал в «Дія», хотя это почти невозможно… Если он (она) приходит в МФО – на этом все заканчивается. Так как МФО отключены от шеринга копии паспорта (Через «Дія» можно поделиться копией документа – нужно отсканировать код и подтвердить передачу персональных данных. Такая копия подписана цифровым «Дія.Підпис» пользователя приложения. – Ред.). Это сделано как раз для безопасности.

Что касается банков, то важно, что здесь необходимо поделиться данными паспорта, а для этого вы должны пройти Face Recognition Technology, пройти идентификацию с помощью того же «Дія.Підпис».

В чем особенность этой технологии? Сначала мы проверяем, что перед нами живой человек, а затем сравниваем лицо перед камерой с лицом в реестре паспортов.

Мошенник, даже имея открытую «Дія» перед собой, ничего не сможет сделать.

Кроме того, мошеннику прежде всего нужно разблокировать телефон. И здесь вопрос цифровой грамотности: если у вас пин-код не четыре нуля или четыре единицы, то будет уже сложнее попасть. Даже если он подобрал, у «Дія» есть свой пин-код.

К тому же если в «Дія» вы трижды ввели неправильный пин-код, идет автоматический logout. То есть полный выход из «Дія» с полным удалением всех данных из приложения.

Также налажен информационный обмен между нами и Бюро кредитных историй. Сейчас если кто-то делает запрос на вашу кредитную историю, вам приходит уведомление в «Дія». Если у вас появляется новый кредит, также приходит уведомление.

У нас было около 1500 претензионных заявок, когда люди успели заблокировать выдачу кредитов, благодаря тому, что они получили в «Дія» уведомление, что кто-то проверяет кредитную историю. 912 кредитных историй были исправлены – удален запрос, кредит и т.д.

Представитель Украинского киберальянса Андрей Баранович, более известный как Шон Таунсенд, систематически критиковал «Дія» в частности и всю отечественную систему кибербезопасности в целом. Отслеживает ли Минцифры критику в свой адрес и как на нее реагирует?

Мы очень ответственно относимся к продуктам, над которыми работаем. Критика – это неотделимая часть любой работы, особенно если ты работаешь над государственными сервисами. Неважно, как зовут людей, критикующих тебя.

Критику можно разделить на две категории: критика, которая может быть полезна после анализа. И критика ради критики. Украина – демократическая страна, и критика у нас часто – гражданская позиция.

Мы не воспринимаем критику болезненно. Пытаемся понять, есть ли там рациональные идеи.

Есть люди, критикующие и пишущие посты в Facebook. А есть люди, которые непублично, не тегая Михаила Федорова, Алексея Выскуба или меня, могут написать в личные сообщения: «Есть такая гипотеза. Может ли быть уязвимость в таком ключе?».

Мы максимально открыты и готовы к коммуникации, независимо от того, кто и в каком формате критикует, чтобы технически решать задачи по безопасности.

То есть самая главная уязвимость в «Дія» – это сам человек?

Пока, наверное, да. У нас есть направление Дія.Цифрова освіта, и там есть базовые курсы цифровой грамотности.

Эти курсы сделаны в формате сериалов, рассказывающих о разных темах.

Посмотреть – несложно. Технически у нас все безопасно, а человек может быть уязвим.

Проект, представленный в июле – Digital for Freedom. Его еще называют «цифровым ленд-лизом» для Украины. Что же он может сделать для нашей страны?

Цифровой ленд-лиз – это возможность стать частью диджитал-революции: компании могут либо протестировать свои технологии на государственном уровне, либо проинвестировать в цифровизацию экономики. Ни в какой другой стране мира такой возможности в таком масштабе не будет. То есть это инвестиции в значительные достижения в цифровой сфере, которые могут изменить ситуацию во всей стране и стать опытом для мира. Это совершенно новый формат, когда компании играют такую же роль, как, условно, Соединенные Штаты, предоставляющие нам технику и оружие.

Мстислав Баник: «Украина – государство №1, которое цифровизируется». Фото: Минцифры

Бизнес глобальных IT-гигантов сосредоточен на больших корпоративных решениях.

Рывок, который мы сделали с «Дія», дает устойчивое понимание в мире, что мы сейчас – цифровизирующееся государство №1. Много лет это место занимала Эстония.

Идея Михаила Федорова с Digital for Freedom состоит в том, что компании могут инвестировать в разные сферы в Украине, которые им больше импонируют.

Чем именно мы можем заинтересовать инвесторов, тем более во время войны?

С одной стороны, это инвестиция в страну, которая борется за свободу во всем мире, а с другой – новейшие кейсы для компаний, потому что никто в мире сейчас такой рывок цифровизации не делает.

Они затем могут использовать этот опыт для других стран.

Кстати, некоторые другие страны совершили рывок 20-40 лет назад и остановились. И сегодня остаются на этом уровне. Только сейчас они начинают как-то шевелиться.

Какие страны вы имеете в виду?

Например, Эстония 15 лет назад совершила большой рывок в обмене данными между реестрами, в цифровизации и запуске портала государственных услуг. А сейчас мы делимся опытом друг с другом на равных.

Мы сделали ставку на мобильное приложение, а 15 лет назад у Эстонии точно не стояла задача переходить в мобильные приложения, поэтому они сделали то, что их устраивало в то время.

То же самое Великобритания и Новая Зеландия. Они совершили хороший рывок по цифровизации. По доступности – accessibility для людей с инвалидностью. Но опять же в Великобритании те же проблемы: мобильных продуктов нет.

Украина становится №1. Наша философия работы – мы как стартап работаем так же быстро. Результаты, которые мы дали, уже ощутимы для людей, но они не покрывают 100% жизненных ситуаций. Только основные, потому есть еще куда развиваться.

Тем не менее, по условиям того же ленд-лиза мы должны либо вернуть уцелевшую технику, либо выплатить за нее деньги. Если говорить о цифровом ленд-лизе, есть какие-то условия?

Сказать, что сейчас есть какой-то сформированный пул обязательств, нельзя. Наша команда в процессе переговоров, где по каждому кейсу нарабатываются свои уникальные условия и предложения. Но заранее каких-либо условий от компаний не было. Тем более, что мы должны что-то вернуть.

Они будут черпать опыт, которым мы, конечно, готовы делиться. Мы в этом плане открыты.

Наша работа – это забота о людях. Если какая-либо страна будет готова заботиться о людях, мы готовы помочь.

Есть ли уже договоренности с конкретными компаниями?

В Лугано была совместная встреча с такими компаниями, как Microsoft, ІВМ, Amazon. Пока переговоры продолжаются.

Как к «Дія» сегодня относятся страны за пределами нашего государства? Предоставляет ли она украинцам какие-либо преимущества?

Сразу хочу поблагодарить те страны, которые принимали «Дія», когда украинцы ехали за границу с началом полномасштабного вторжения.

В то же время Польша и другие близлежащие страны не остановились на том, что они принимают «Дія» только на границе.

У поляков есть внутреннее приложение mObywatel. Оно не так распространено, как наша «Дія», но там они очень оперативно запустили «Дія пл» – документ украинца в Польше. Недавно он стал электронным видом на жительство.

Это временный шаг, или они хотят большей интеграции?

Будем наращивать наши интеграции. Если мы пропагандируем идею цифровых документов, то нужно искать точки пересечения, чтобы и мы могли валидировать их документы.

Молдова сейчас также работает над тем, чтобы иметь возможность принимать украинские документы в «Дія».

Вообще направление цифровизации привлекает все больше внимания. Сейчас ЕС начал изучать тему цифровых документов, и мы участвуем в этом. Система Европейского Союза не предполагает, что они могут просто взять наше решение, но мы готовы делиться нашим опытом.

У нас есть разговоры с разными странами, и мы постоянно общаемся с ними о возможности цифровизации сервисов.

Примечательно, что в Украине цифровые документы официально принимают еще с 23 августа прошлого года. Что удалось сделать за год в этом направлении?

Украина стала первой страной в мире с цифровым паспортом, имеющим такое же юридическое значение, как и бумажный. Это уже неотделимая часть истории нашей планеты.

У нас живо продвигается цифровизация среди людей. Есть в приложении почти 18 млн уникальных пользователей – это мощная цифра. Это удобный сервис для всех, у нас есть пользователи даже до 85 лет.

Легализация цифровых документов помогает их внедрению.

Мстислав Баник: «Украина стала первой страной в мире с цифровым паспортом, который имеет такое же юридическое значение, как и бумажный». Фото: Минцифры

Однако внедрение – это еще сложнее разработки. Ведь можно сделать архитектуру, понять, как это работает, но если люди не будут пользоваться, то усилия тщетны. Поэтому наш отдел Внедрения постоянно общается с компаниями по интеграции приложения в их работу.

Но если посмотреть с другой стороны, иногда слышим о случаях, когда у человека отказываются принимать цифровые документы. Что делать в этом случае?

Все очень просто. Это административный штраф – 8 тыс. грн. Вызовите полицию.

И полиция приедет по вызову, потому что у кого-то не принимают документы из «Дія»?

Сейчас немного другое время, но до начала полномасштабной войны полиция приезжала. Знали бы вы, сколько людей так делали. Они еще и видео снимали и присылали нам, что пришли, условно, 25 августа в банк – и там не приняли «Дія». Сотрудник получал 8 тыс. грн штрафа…

Когда бизнес имеет право принимать или не принимать, он будет двигаться по тому пути, который не потребует от него дополнительных усилий. Но если у него есть законное обязательство принимать цифровые документы, то это вопрос времени, как скоро все произойдет.

Сейчас более 4 тыс. компаний в Украине интегрированы с «Дія» и принимают цифровые документы.

Вот взять, например, компанию MOYO, у них прием на работу происходит через шеринг документов из «Дія». Вы можете даже не появляться в офисе. Просто делитесь копией своего паспорта – и они оформляют вас на работу.

Это хорошо для всех: и для людей, и для развития продукта, и для конкурирующего между собой бизнеса. Ведь создаются более удобные условия.

Кстати, по поводу новых сервисов в «Дія». Сейчас мы набираем людей для бета-тестирования англоязычных документов в «Дія», восстанавливаем шеринг авто в приложении, замороженный из-за войны (также проходит набор на бета-тестирование), тестируем пенсионные удостоверения и виды на постоянное и временное проживание. Кроме того, работаем над возможностью оформления доступной ипотеки через приложение «Дія» и оформлением документов для выезда ребенка за границу.

В то же время сегодня не все имеют биометрические документы. Особенно если говорить о людях преклонного возраста. Что с этим делать?

Еще в декабре прошлого года мы запустили социальные услуги. На портале «Дія» можно посмотреть свой пенсионный страховой стаж, загрузить справку о доходах пенсионера, а также загрузить справки ОК-5 и ОК-7.

Однако мы ничего не можем сделать, если у нас нет доступа к паспорту. «Дія» подтягивает данные, которые есть в госреестрах. В «Дія» отображается ID-карта, биометрический или небиометрический загранпаспорт. Паспорта-книжечки образца 1994 года не оцифровываются. Поэтому призываем украинцев оформлять ID-карты (пластиковые документы нового образца) и загранпаспорта, которые отображаются в «Дія» из реестра ГМС.

Большое количество людей в Украине не спешит заменить паспорт-книжечку современными документами. Это одна из наболевших проблем. Люди всегда спрашивают о безопасности «Дія», но не заботятся о безопасности своего паспорта.

Лишь недавно более или менее заработал реестр утерянных паспортов.

Раньше было как: потерялся паспорт, человек написал заявление в полицию, правоохранители знают, что такой паспорт утерян. Но ни один государственный орган об этом и не подозревал.

То есть альтернатив никаких нет для владельцев паспортов-книжечек?

Самое главное – заменить паспорт на ID-карту или по крайней мере получить заграничный.

Есть много пенсионеров, которые либо не хотят, либо не могут позволить себе финансово оформление новых документов.

У нас готовятся пенсионные удостоверения для людей постарше. Проект на стадии бета-тестирования.

Если мы говорим о пенсионном удостоверении по возрасту (для женщин от 55 лет, для мужчин от 60), оно появится автоматически в подавляющем большинстве случаев. Также будет доступно специальное пенсионное (например, из-за инвалидности, потери кормильца и т.п.).

Вопрос может возникнуть, если человек вышел на пенсию очень давно. Скажем, 20 лет тому назад. Современные реестры стали появляться только с 2012 года.

Что делать, если данных пенсионера в реестре не окажется?

Нужно идти в Пенсионный фонд и потребовать, чтобы они внесли в систему соответствующие данные, тогда документ появится.

В продолжение разговора о данных… Есть сообщения, что опросы в «Дія», ставшие в последнее время очень популярными, – это обкатка электронного голосования на выборах. Что из этого верно? Чисто теоретически, «Дія» вообще можно использовать для голосования на выборах?

Опрос – один из любимых моих продуктов. Это уникальный кейс электронной демократии, работающий прямо в вашем смартфоне. Их особенность в том, что почти нигде, ни в одной стране мира нет такого опыта опросов.

Есть петиции, когда человек обратился к власти. Способ у государства что-то спросить – это социологические опросы.

Опросы в «Дія» не репрезентативны, но возможности масштаба чрезвычайно велики. По-моему, это супер-продукт, который нам удалось запустить.

Мстислав Баник: «Опрос в «Дія» – это уникальный кейс электронной демократии, которая работает прямо в вашем смартфоне». Фото: Минцифры

Любой орган власти может обратиться к нам с инициативой проведения опроса среди пользователей «Дія», а затем получить результаты. Например, опрос от МВД по владению оружием. Приняли участие в опросе 1,75 млн человек.

Спросить такое количество людей обычным способом на улице – это катастрофический бюджет и сроки. То есть опрос в «Дія» – официальный, но не обязывающий принимать конечное решение.

Но как будут использоваться данные опросов, вообще каков их характер?

Предполагается, что исполнительные органы центральной власти могут обратиться и спросить мнение пользователей в «Дія». Это не является социологическим опросом и равномерной выборкой среди украинского населения.

Мы не делаем разрезов по возрасту, полу, уровню образования и т.д. А даем процентное, количественное соотношение.

Потом по ID можно отследить пользователей? Кто и как проголосовал?

У нас анонимизированный код устройства. Этого никак нельзя. Подсчет вообще работает как обычная арифметика.

По поводу выборов. Техническая структура опросов не может лечь в структуру выборов.

Есть интерфейсная часть, она может выглядеть любым образом. Мы пытались воспроизвести стиль соцсетей, потому что это удобно для людей. Но это не архитектура избирательного процесса. Архитектура опросов слишком проста.

В соответствии с действующим законодательством организует подготовку и проведение выборов Центральная избирательная комиссия. Очевидно, что это происходит согласно нормам соответствующих законов о выборах, разрабатываемых и принимаемых народными депутатами. ЦИК – распорядитель Государственного реестра избирателей, который является основой избирательного процесса. Минцифра реализует политику, в частности, по предоставлению электронных услуг и электронной идентификации. Это, безусловно, основа для любых электронных сервисов в будущем. Так что если народными депутатами будет разработан и принят соответствующий закон об интернет-голосовании, то можно уверенно говорить, что технически мы готовы к реализации.

Мы пока сделали обычный инструмент коммуникации страны с человеком. Это была основная цель.

На счет других интересных инициатив Минцифры, сотрудничество с Илоном Маском, проект Starlink – есть ли продолжение этой истории?

Развертывание возможностей Starlink в Украине, а также первая партия оборудования действительно была благодаря Илону Маску. Он «включился» в самый подходящий момент.

В то же время очень большое количество Starlink закупили наши доноры, представители международных организаций, которые просто «пылесосили» рынок всего мира. Удалось собрать более 13 тыс.

Starlink уже стал элементом критической инфраструктуры. Терминалы бесплатно помогают сохранять связь энергетическим компаниям, пожарным частям, спасателям, больницам, сельсоветам. Это те учреждения, которые влияют на жизни тысяч людей. Например, во время недавнего ракетного удара в Виннице координировать скорую, спасателей и пожарных удалось именно благодаря старлинкам.

Сейчас мы тестируем новые возможности использования терминалов. Недавно успешно оттестдрайвили интернет от Starlink на украинских дорогах. На скорости 130 км/ч удалось посмотреть влаг на «Дія» в самом высоком качестве. Кстати, это стандартная скорость движения поездов «Интерсити", которые планируем обеспечить спутниковым интернетом.

Очень нравится инициатива Минцифры – Армия дронов. Как это работает? За какие деньги?

Дроны сегодня выполняют огромную разведывательную функцию. Они уже есть во всех родах войск, а это делает войну более эффективной, сохраняет больше жизней.

Армия Дронов – это проект в рамках фандрейзинговой платформы UNITED24. Через эту платформу Украина собирает средства для помощи по трем направлениям: Медицинская помощь, Оборона и разминирование и Восстановление Украины. Он построен таким образом, чтобы могли донатить не только украинцы, но и люди со всего мира. Также на Армию Дронов донатят со всего мира, средства попадают на счета Минобороны, а его структуры закупают БПЛА.

Благодаря инициативе уже закупили 78 дронов DJI Matrice 300 – это разведочные дроны, и 20 FlyEye – ударные дроны.

Мультикоптеры DJI Matrice 300 для украинских военных, август 2022. Фото: Михаил Федоров

В рамках Армии Дронов люди отдают даже свои собственные бытовые дроны. Но бытовой дрон менее живуч. Его легче обнаружить, сбить, у него меньший радиус и т.д.

Закупаемые дроны имеют военное направление, соответственно, срок их службы на войне будет дольше.

Также в рамках Армии Дронов проходит обучение военных управлять дронами и выполнять военные задачи. А недавно мы объявили о сборе участников на первый Drone Hackathon. Участие в хакатоне могут принять инженеры-конструкторы, радиоинженеры, операторы беспилотников и программисты, работающие на Python, Java, R, C++, Tensorflow или занимающиеся разработкой Embedded. Можно подаваться как командой, так и самостоятельно. Развитие military-tech – наш приоритет на ближайшие годы.

Видим, что идей у вас очень много, но хватает ли человеческого ресурса, чтобы воплощать замыслы? Если кто-нибудь из наших читателей мечтает работать в Минцифре, что для этого нужно?

У Минцифры нет каких-то сложных, завуалированных способов попасть в команду. Наши вакансии всегда в публичном доступе, иногда мы анонсируем их в наших соцсетях.

Любой человек может пойти на вакансию, если он пройдет собеседование. Если человек исповедует наши ценности, то нет никаких препятствий.

Мстислав Баник: «Каждый может попасть на работу в Минцифры, если пройдет собеседование и отвечает критериям. Фото: Минцифры

Есть разные направления. Если мы говорим о развитии услуг, то здесь нужны не служащие, которые перекладывают бумажки. Это должен быть проджект-менеджер, который может взять на себя ответственность за какие-то решения, может проявить инициативу и предложить что-то. Совершенно рыночная история.

Сколько сейчас людей работает в Министерстве и сколько людей вовлечено в «Дія»?

Есть собственно Министерство, в котором работает несколько сотен человек, и есть государственное предприятие «Дія». На базе ГП и есть команда разработчиков, которые работают, административный персонал.

У нас небольшое количество людей. Одна из философий Михаила Федорова: у нас должно быть, как у стартапа, маленькое количество людей, но на максимальной эффективности.

А вот по качеству людей, которых я беру на работу, человек должен понимать, что он идет не работу работать. Должен желать действительно изменить что-то для людей. Понимать, что для этого нужно будет пожертвовать своим временем и силами.

Беседовали Петр Таранюк, Владислав Недашковский